Анежка обожала выбираться из монастыря на природу. Поэтому как только в лазарете требовались пополнения сырья для медикаментов - можно было не спрашивать, кто пойдёт их пополнять. Послушница Ворличек, ясное дело. Да и отвары их них варить потом все равно тоже ей. Кто-то недоумевал, как она не устает целыми днями торчать в лазарете и возиться с травами, заготавливая препараты, кто-то хвалил ее прилежание, а Ане просто нравилось.
Вот и сегодня был как раз такой день, но сложилось все не совсем так, как обычно. Михаэла, взявшая на себя труд отпросить Анежку, вернулась с довольным лицом (а блондинка уже хорошо успела изучить свою наставницу, чтобы знать - когда у нее такое лицо, значит, готовит какую-нибудь пакость. Ну, не в общепринятом смысле слова, конечно) и сообщила, что матушка соизволила отпустить послушницу на весь день (хоть отдохнет от нее), но... только с условием, что сестра Ян будет неотлучно находиться при ней. После чего упомянутая сестра Ян с удовольствием полюбовалась на вытянувшееся лицо своей подопечной. Нет, конечно, послушниц в одиночестве никуда не отпускали. И прежде Анежка выбиралась в такие экспедиции не одна. Обычно с Терезой - та хоть и тоже являлась всего лишь послушницей, но хотя бы по возрасту была старше своей подруги. Ну и отсутствовали они недолго. Но с появлением у Ворличек наставницы все изменилось. И, что ни говори, на день Анежку бы точно с кем-то еще не отпустили.
Тут не знаешь, радоваться или печалиться... Они успели довольно неплохо сблизиться с Михаэлой, которая оказалась вовсе не такой букой, которую строила из себя сначала. Или, может, присутствие юной непосредственной девушки все же хоть немного растопило Меча, заковавшую душу в ледяной холод после потери возлюбленной... Впрочем, об отношениях Михи и Алекс, о которой ей рассказывала сама сестра Ян, да и вообще монастырь полнился слухами, Аня скорее догадывалась, ведь о таком не спросишь напрямую... Тем более, что в ее душе, кажется, давно уже начало шевелиться чувство, которое по всем канонам считалось запретным.
Анеша не разочаровалась в легендарном Мече, узнав ту поближе. Скорее, наоборот - только больше привязалась к ней. Но что касалось их совместных занятий - Миха была жестка и требовательна. Анежка еще с их знакомства надулась, когда Ян назвала ее хилой. Да, она Щит, но ее призвание - исцелять, не всем же сражаться в бою... Девушка по своей натуре была миролюбивой, и видела свое будущее исключительно в целительстве. Однако Михаэла поучала блондинку, что ее посвящали не только для того, чтобы исцелять раны. Сила Щита гораздо более разносторонняя. Все, кто проходят посвящение - воины Господа, если ее, Анежку, так или иначе, отобрали для этого, значит - это ее судьба. А тем более, если у нее есть потенциал, она должна его развивать.
И Анежка стала учиться работать со щитом. Прежде она лишь самопроизвольно выпускала его в минуты опасности, но под руководством Михаэлы стала добиваться больших успехов. А если действительно придется сражаться, а я не смогу ее прикрыть, если что? - это послужило для нее хорошей мотивацией.
Но, как уже было сказано, гоняла Миха свою ученицу нещадно. Послушница дулась, но отходчивое сердце не позволяло долго сердиться на наставницу и старшую подругу, хотя девушка и считала, что Ян порой слишком к ней придирается. А Миха и рада стараться - порой специально подначивала, чтоб та показала свою силу и доказала обратное...
Короче говоря, если сестру Ян на весь день приставят к Анежке - можно будет с уверенностью сказать: прощай, чудный день на природе, Миха опять будет цепляться и заставлять тренироваться в самый неподходящий момент. Ну нет уж!
За травами Аня всегда отправлялась в один небольшой лесок неподалеку от монастыря. Знала она его уже, как свои пять пальцев, это была, можно сказать, ее территория. А раз территория ее - значит, и правила тоже ее. Едва они ступили под тени деревьев, заботливо прикрывающие от солнца, которое нынче разошлось и палило вовсю, как Анеша подвязала подол своего легкого платья подхватила корзину, скинув туда туфельки - и поминай, как звали. Михаэле оставалось только с приглушенными ругательствами следовать за восторженной молнией, которая то болтала себе под нос что-то по-латыни, раскапывая очередной корешок, то с визгом "Миииииха, смотри - бабочка!" скакала за свежезамеченной добычей, то возвращалась с перемазанной земляничным соком, но донельзя довольной мордашкой. Вдобавок неугомонная послушница еще и умудрилась припахать к сбору трав саму Ян, дав той четкие указания по внешнему виду нужных растений. В общем, отрывалась, как могла.

Анежка, мурча себе под нос какую-то песенку, увлеченно стригла листья и цветы шалфея, складывая их в отдельный бумажный пакет, чтоб потом не перепутать, где что. Если такое жаркое солнце будет и несколько последующих дней, то прекрасно их высушит на чердаке. От этого важного занятия ее отвлек раздраженный рявк Михаэлы, заставивший блондинку поднять голову и узреть грозное лицо наставницы, которая, судя по ее виду, порядком задолбалась прыгать за своей неугомонной подопечной по корягам. Но Анежка обратила внимание даже не на мечущую недовольные громы и молнии сестру Ян, а на варварски выдернутые с мясом стебли ни в чём не повинного растения, которые вдобавок были зажаты в сильной руке Меча  так, что никакого сока добывать не надо.
- Миииихааа, - послушница со вздохом поднялась с колен, отряхиваясь и спеша на помощь пострадавшему от воинственных рук монахини лекарственному сырью. - Ну я ж тебе сказала - срезай наземные части, зачем же ты все с корнем-то выворотила? Надо же, чтобы он на этом месте расти остался... Ой, дай сюда...
Она решительно забрала из рук Ян добычу, впрочем Михаэла явно и не была против. Теперь предстояло решить, что делать с угробленным столь беспардонным образом растением. В принципе, можно попробовать пересадить в палисадник монастыря, там росли некоторые лекарственные травы, но это на тот случай, если уж совсем дефицит случится. Но это надо набрать родной земли, чтобы лучше прижился... если вообще приживется и вернется к жизни после того, что брюнетка с ним сотворила.
Анежка двинулась назад. Места, где что водится, она хорошо знала. Она проследовала мимо Михи, не обращая больше на ту внимания - ну, профессиональное включилось, чего вы хотите. Изуверски оскверненное Мечом место пребывания несчастного тимьяна отыскалось быстро. Слава Богу, она не весь куст выдрала. Аня срезала вдоволь стеблей и, сняв платок, которым были собраны ее светлые волосы, насыпала в него земли и обвязала вокруг корня добытого сестрой Ян чабреца.
- К растениям нужно относиться нежнее, Михаэла, - улыбнулась девушка. - Это не богопротивные твари, подлежащие немедленному уничтожению.
Вот с такими приключениями ближе к полудню они вышли к небольшому лесному озеру - излюбленному месту Анежки. Помимо красоты этого райского уголка Аня вообще любила воду. Родись она несколькими десятилетиями позже - точно стала бы чемпионкой по плаванию. По крайне мере до маленького острова на этом озере она доплывала шутя. Да и дальше, на другой берег ей не составляло особо труда перебраться. Но пока что было решено остановиться здесь и перекусить.
Анежка завозилась с едой, запасливо взятой как Михой, так и ей самой. Несмотря на дворянское происхождение, готовки послушница нисколько не чуралась. Наоборот, ей было очень интересно, и в детстве ее любопытный нос частенько торчал на кухне, пока ее не ловили родные и не уводили с нотациями, что не пристало-де. Зато в монастыре как раз никто не мешал ей вникать в кулинарные тонкости, напротив, только поощряли. А ее пирожки, между прочим, сама аббатиса любила, скажем без ложной скромности. Так что Аня красиво расставляла различные вкусности на расстеленном покрывале, пока Миха (вот двужильная-то!) не теряла ни минуты, чтобы не подтягивать свою и так безупречную физическую форму. И не жарко ей... Анеша отерла пот со лба, заодно смахнув от лица непослушный локон и решила, что Михаэла как хочет, а она сама если сейчас не остудится, то сама подрумянится не хуже пирожков. Выскользнув из легкого платья и белья она пару раз устраивала себе перерывы и наскоро окуналась в воду, которую солнце достаточно нагрело для того, чтобы не казаться слишком холодной, но приятно избавить от жары. Выбираясь из озера, Аня заворачивалась в свободное покрывало и продолжала колдовать с едой. Но когда все, наконец, было закончено, то просто растянулась полусидя, блаженно жмурясь, распустив влажные волосы по плечам и груди и подставила обнаженное тело, усеянное капельками воды, солнцу. Михаэлы она ничуть не стеснялась - в конце концов, сама видела ее без одежды в первый же день знакомства, да и вообще за этот год они довольно сблизились.

Отредактировано Anežka Vorlíček (2015-07-26 18:15:31)

Послушница нежилась на солнышке, пользуясь моментом, пока Михаэла не впрягла её тренироваться. А она могла, принцип сестры Ян был - никогда не расслабляться и каждую свободную минуту использовать для самосовершенствования. Так что пока брюнетка предавалась этому принципу в гордом одиночестве, Анежка лишь блаженно щурилась и изредка поглядывала на неё.
Всё-таки Миха, что бы она там про себя ни говорила, красивая... Как хищная пантера, всегда готовая к прыжку. Несмотря на всю строгость Меча, слепое восхищение ей никуда не делось. Пусть она и была требовательной, придиралась, любила поддразнивать, но на неё же невозможно обижаться! И потому что Аня сама по себе не умела долго держать зла, и по другой причине...
Анежка начинала понимать, что Миха для неё не просто старшая подруга и наставник. Обожание и восторг, кажется, переросли в нечто другое... Юная послушница не могла сначала взять в толк, что с ней творится. Точнее, не верила, что это может с ней произойти. Про любовь женщины к женщине ей рассказывала Тереза, ну она то ещё трепло... Пыталась уверить подругу, что вот с мужчиной - это грех, а когда с, так сказать, сестрами по полу... Она была более искушена в этих вопросах, но все равно все робкие попытки двух юных послушниц что-то об этом узнать на практике были не более чем девчачьим баловством. Вспомнить хотя бы, как Тереза учила Анежку целоваться... Смех, да и только.
Что же касалось Михаэлы - тут дело касалось не только страсти. Точнее, как раз о страсти нужно было думать в последнюю очередь. Сначала это было лишь восхищение и стремление в чём-то походить на Миху, но по мере сближения с наставницей Аня стала больше воспринимать не как идол или живую легенду, а как человека со своими чувствами, которые были у Меча, как бы та ни старалась их скрыть. Чуткое сердечко Анежки здесь не могло ошибаться.
И ещё она видела глаза Михаэлы. Глаза с потухшей в них искрой жизни.
Много рассказов ходило про Миху и Александру. Что было правдой, а что нет - Анежка не выясняла. Понимала одно - Алекс была для Ян самым дорогим человеком. И её глаза потухли со смертью Щита. Отзывчивое и наполненное любовью сердце Анежки не желало с этим мириться. Жалость, конечно, была бы для Михи унизительна... И кто она такая для сестры Ян - сопливая девчонка, толком ничего не умеющая, навязанная матушкой... И всё же... Надежда, как говорят, умирает последней. Анеша запрещала себе думать о подобном, однако в глубине души не желал засыхать маленький росточек надежды, что если она и не сможет заменить Алекс, то хоть как-то, хоть немного поспособствует тому, чтобы Ян снова ожила... Ну хотя бы чуть-чуть... И даже не для взаимности. Просто для самой Михаэлы.
Блондинка опустилась на спину, предоставив солнечным лучам ласкать соблазнительные выпуклости и изгибы девичьего тела. Анежка не считала себя красавицей, хотя для своих лет оформилась более чем женственно, и её фигурка в сочетании с миловидным личиком и светлой кожей, к которой загар прилипал неохотно, но красивым светло-золотистым оттенком, производила достаточно яркое впечатление. Что её кто-нибудь увидит, кроме Михи, послушница не боялась - эти места она знала, тут никогда никого не было. За что и любила этот милый уголок, такое своё тайное место. А вот что касается Михаэлы... Нет, девушка не то чтобы всерьёз думала её соблазнять. До такого её неиспорченная натура бы пока не додумалась, хотя Тереза и намекала на нечто подобное. Но Анежка лишь засмеялась тогда, ибо, как уже было сказано, о своей внешности была не лучшего мнения. Да и слухи о Мече могли ведь оказаться лишь слухами... Но видно, какой-то шальной отголосок едва-едва давал о себе знать.
Анежка лежала, прикрыв глаза, а потому и не видела, что её невольное соблазнение сестры Ян продвигается очень даже неплохо. По крайней мере, Миха уже несколько минут не сводила глаз с обнажённого тела юной прелестницы. Однако та открыла глаза лишь после шумного плеска и попадания на разгорячённую кожу нескольких капель. Приподнявшись, Аня увидела то, чего и следовало ожидать - Меч погрузилась в озеро. Покосившись на накрытый "стол", блондинка огорчённо вздохнула. А она-то уже надеялась порадовать вкус наставницы своими творениями!
- Михаэла, ты не голодна? А то я уже всё давно приготовила, жду тебя... - произнесла Щит, встав на ноги и подойдя к играющей солнечными зайчиками водяной глади, которая, была заметно встревожена упражнениями брюнетки. Солнце осветило нагую фигурку послушницы во весь рост, подсвечивая пушистые светлые волосы. Сейчас Анеша смотрелась точно как маленькая русалочка или лесная нимфа.
- Впрочем, ты, наверно, права - на такой жаре больше хочется остудиться, чем горячей еды! - улыбнулась она. - Я к тебе, не возражаешь?
Ученица сестры Ян подняла наверх волосы, чтобы не мешали и не лезли в глаза и, весело взвизгнув - после жаркого солнца вода поначалу лизнула успевшую отвыкнуть кожу непривычным холодом, - окунулась по плечи, после чего быстро поплыла навстречу наставнице.

Отредактировано Anežka Vorlíček (2015-08-09 13:06:15)

Миха была верна себе - собранная и сосредоточенная, серьёзная донельзя. Порой Анежка жалела, что у неё не получается быть такой же из-за её живости характера. На тренировках она старалась, но вне их... Нет, быть постоянно напружиненной и ожидать, что "кругом враги, кругом засада" - это у неё никак не получалось. Юность брала своё. Ну и Михаэла всё-таки воин, а миссия Ани всё-таки в другом... Она ведь продвинулась в управлении своим щитом, сестра Ян, надо отдать ей должное, отлично выполняла свою работу. Не только гоняла, но и могла попутно объяснить, что к чему, несмотря на то, что сама Щитом не являлась. Может, послушнице ещё долго предстоит совершенствовать своё мастерство, но это всё же не значит, что мир враждебен, и его стоит только опасаться...
Даже сейчас Миха словно ожидала удара, и хватило одного невинного возгласа, чтобы она едва не сделала стойку, как охотничий пес. Довольная мордашка блондинки вынырнула почти рядом с Ян и наткнулась на её суровый взгляд. Глаза Меча сами были похожи на два клинка. Поначалу привычный холодок "накосячила" сжал комок у неё внутри, но ласковая вода и тёплое солнце помогли его растворить.
- Прости... - Анеша смущённо опустила пушистые ресницы. Однако уроки наставницы были хорошо вдолблены в светлую голову, поэтому на губах девушки появилась робкая улыбка, и она всё же решилась поднять свои чистые, как небо, голубые глаза на сестру Ян и встретиться с её стальными клинками. - Но ты же бы этого не сделала без надобности? Ты Карающая не против людей, и уж тем более не против своих же сестер... А тут никого нет, только ты и я.
Может, Миха просто её испытывает? Она любила так вот внезапно задавать вопросы, чтобы усвоенный материал от зубов отскакивал. Если это так, то Анежку застать врасплох не получилось. Что послушница с удовольствием и отметила. Значит, я всё же не так безнадёжна!
- Брось, Миха, здесь никогда никого, кроме наших сестер, не бывает! Здесь почти как в монастыре...
Побудь хоть раз не карающим Мечом, оттай, хоть немного... Может быть, Анежка ещё и поэтому была рада, что Михаэла пошла с ней. Послушница использовала любой шанс, чтобы показать строгой сестре, что мир - это не только битвы с богопротивными созданиями, в нём есть много чего ещё, много света...
Хотя, наверно, если даже сестра Ян это понимала, то вряд ли ей после гибели Алекс что-либо было нужно... Удастся ли снова вдохнуть в неё жизнь, тем более, ей, кто и близко не может того, что могла та, которая заменяла Михе все?.. Однако надежды юная послушница не теряла.
- Давай до острова? - озорно подмигнула Анежка и, в очередной раз обдав наставницу брызгами, чем окончательно "смыла" с неё всю грозность, быстрыми гребками устремилась к острову на середине озера.

- Я кучу раз бывала тут с Терезой, а матушка не отпускала бы послушниц одних, если бы не была уверена, - пожала плечами Анежка и лукаво улыбнулась. - Просто теперь у меня появилась ты, вот всё и изменилось.
Михаэла действительно, можно сказать, "появилась у неё"... За сравнительно короткий срок она стала для девушки очень многим. Но сама, скорее всего, этого не понимала... Ну, то есть, видела, конечно, что для Ани она не только учитель, но и старшая подруга, которой можно доверять. Но не более. Или Анежка так хорошо скрывала свои чувства, или Миха со своими приглушёнными эмоциями просто не была способна что-то такое различить... Но, может быть, это и к лучшему? А если настоятельница узнает? Не сочтёт ли она за лучшее подобрать Ворличек другу наставницу? От одной этой мысли сердце Щита вдруг сжалось. Пусть сестра Ян сколько угодно строгая, колючая, пусть закрывается от нее своей броней, но Аня любила холодную брюнетку такой, какая она есть. Миха слишком много значила для неё, чтобы расставаться... Конечно, он все равно будут оставаться в пределах одного монастыря, но разве аббатиса не найдёт способа их разлучить и устроить так, чтобы они виделись поменьше? Пусть уж все остается, как есть. Анежка и не мечтала о взаимности - довольно и того, что Михаэла с ней рядом. А ради этого можно и не обращать внимания на то, что она много требует, гоняет, поддразнивает... В конце концов, она ведь не желает послушнице зла. И без этого Миха не была бы Михой.
Коварная Меч не преминула отомстить непослушной воспитаннице. Нагнать блондинку ей, разумеется, не составляло особого труда. На Ворличек обрушился целый шквал, на какое-то время ослепивший её и заставивший остановиться - ну как было дальше плыть, если сильные ноги Михаэлы работают, как винт парохода? Аня издала негодующий писк, который вряд ли из-за шума воды был слышен. Ну ладно же!
Конечно, обогнать сестру Ян у неё не вышло. К тому времени, как девушка достигла берега, Миха уже уютно расположилась под ивой и своим привычно снисходительно-насмешливым взором мерила послушницу.
- Ну, знаешь, так было нечестно! - весело заявила Анежка, выходя из воды и распуская волосы, чтобы их отжать. - Ты меня забрызгала, как пароход, я была аккуратнее!
Она в шутку послала волну брызг в Миху, дабы хоть как-то отплатить вредной монахине, но та сидела слишком далеко.

Анежка незаметно скорчила забавную рожицу, пока Миха отвернулась. Иногда сестра Ян была просто ужасно вредной! Но... иначе она не была бы собой, послушница любила её  именно такой, даже со всеми её подколками. А сейчас Ворличек и вовсе слишком хорошо себя ощущала, чтобы её могли задеть язвочки Михаэлы. Она просто весело плюхнулась обратно в воду.  Это же Анежка - если она туда влезет, её уже из воды не вытащишь. Аббатиса порой смеялась и говорила, что Ане надо было родиться рыбкой. Тем более, сейчас вытаскивать её никто и не собирался. Однако плескаться одной девушке скоро наскучило. Миха опять там медитирует что ли? Она выбралась на сушу и огляделась по сторонам.
Нет, Ян вовсе не медитировала, а мирно спала на траве. Видимо сестру всё же сморило от усиленных физических упражнений. Лениво плывущее по небу солнце  постепенно подбиралось к ней, и Анежка, подойдя к спящей монахине, присела рядом, заслоняя собой от солнечных лучей. Взгляд её невольно остановился на находящейся во власти сна Михаэле.
Её лицо выглядело непривычно безмятежным. Исчезла напряжённость в каждой чёрточке, опущенные веки сонно чуть подрагивали, на лоб опустилась непослушная прядка, придавшая обычной собранной сестре Ян больше естественности, что ли... И даже идеально очерченные губы, всё время поджатые, теперь были слегка приоткрыты и из-за этого выражение лица монахини выглядело совершенно иным. Сейчас она была даже красивее, чем обычно... Даже Мечам необходим отдых, во время которого они могут позволить себе сбросить с себя броню.
Миха... Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда была такой - вот такой, настоящей, а не болезненно обострённой, готовой всегда атаковать даже несуществующую опасность...
Михаэла стала такой после смерти Алекс. Словно заковала себя в лёд, потеряв огромную часть защиты. И, возможно, только во время сна могла иногда оттаять, а Анежке повезло вот так украдкой полюбоваться на свою возлюбленную наставницу. Она сидела рядом, борясь с искушением коснуться сестры Ян. Провести рукой по изгибам тренированной, как у молодой львицы, фигуры, по упавшим на лоб волосам, по совершенному лицу... Однако здравый смысл говорил, что не стоит. Миха всегда остаётся Мечом, и несмотря на внешнюю безмятежность, ей хватит мига, чтобы прервать чуткий сон и мобилизоваться. А получить от наставницы за то, что подкралась и зря разбудила, Ане вовсе не улыбалось.
Ей показалось, или с чувственно приоткрытых губ брюнетки сорвался тихий вздох? Послушница пыталась себя одёргивать - ну в самом деле, зачем так пялиться и, тем более, пробуждать в себе греховные мысли... Мало ли что там про сестру Ян с Александрой болтали. А взгляд возвращался к этой идеально прорисованной линии губ, не поджатых, как обычно, что делало их ещё красивее и нежнее... Искушающая сила толкала Анежку вперёд - а вдруг не проснётся? Ну да, такая опытная Меч, как Миха? Нет уж. И как я потом буду с ней объясняться? Я же сквозь землю провалюсь... Ага, прямо в ад, за такие-то мысли. И даже если вдруг... Это всё равно неправильно. Да, я её люблю, и это тем более не значит, что я должна вот так, словно бы краду... Даже пусть мне иначе и не удастся...
Судя по тому, как губы послушницы становились всё ближе к лицу сестры Ян, с искушением ей удавалось бороться не очень. Господи, что же я делаю... - промелькнула у неё последняя мысль, прежде чем она робко, готовая в любой момент отскочить, едва-едва коснулась губ Михаэлы...

Ну зачем ты, вот зачем... Ты просто дурочка, Анежка! Ты же сейчас всё испортишь! Что ты будешь делать, когда она проснётся и увидит тебя в таком недвусмысленном положении?Отстранишься и будешь усиленно делать вид, что ничего не было? И думаешь, она тебе поверит? Да как же. И как ты собираешься с ней потом держаться? Ты просто потеряешь её навсегда, и всё, только из-за своей глупости... Матушка узнает обо всём и подберёт тебе кого-нибудь другого, от греха подальше... Да и, по-твоему, сама Михаэла с тобой захочет остаться после таких коленец?.. - примерно такие мысли сонмом проносились в блондинистой голове послушницы, которую её хозяйка нисколько не слушала. Хотя сердечко в девичьей груди, касавшейся тренированного тела Михи, стучало так, что Анежке казалось, будто она слышит его безо всяких дополнительных приспособлений.
Теперь ты понимаешь, каеим на самом деле дьявольским злом является искушение? Вот ты сейчас поддашься ему ради минутного желания - и оно поломает всё, что есть, она больше не захочет тебя видеть, она откажется от тебя, она... она что... ОНА МНЕ ОТВЕЧАЕТ??
Анежка была готова к чему угодно - увидеть открывшиеся глаза сестры Ян, строгие и холодные, как два клинка, какими они становились всегда, когда послушница где-нибудь косячила... в этот раз они явно должны были просто пронзить Ворличек насквозь... Готова была выслушать возмущённую отповедь, краснея и вжимая голову в плечи, не в силах поднять глаза на наставницу и глядя в землю в желании, чтоб та разверзлась у неё под ногами и позволила провалиться поглубже... Но только не к тому, что твёрдая рука Меча неожиданно мягко обовьёт её талию и прижмёт покрытое прохладными капельками нагое тело к себе, так же мягко и ласково запустив пальцы другой руки в льняную шевелюру, а губы податливо раскроются навстречу поцелую... Девушка уже сама едва не поверила, что это она спит, а вовсе не Миха. Такого просто не могло произойти.
Но это было. И тёплые касания монахини, совсем не похожие на обычные, когда та, скажем, поправляла движения своей ученицы на тренировках, чувствовались по-настоящему и пробуждали в девичьем теле новые, доселе незнакомые ощущения, от которых бросало в дрожь.
Может, это потому что она ещё спит? И сквозь сон мало ли что может померещиться... Может, ей вообще сейчас снится Алекс... Впрочем, что гадать, из цепких объятий сестры Ян вырваться уже всё равно не представлялось возможным. Да и не особо хотелось, если честно...
И вот наконец Михаэла всё же открыла глаза. И взгляд её тоже был вовсе не стальным и осуждающим, как ожидала Анежка. Таких глаз у Михи Аня ещё никогда не видела. В них словно загорелась жизнь. Тёплые ровные огоньки искрились глубоко во взоре, придавая ему нежность. Наверное, Меч всё-таки ещё не проснулась окончательно. Ну правда, она же никогда так не смотрела на свою воспитанницу! Нет, Ворличек, конечно, была бы на седьмом небе от счастья, если бы этот взгляд действительно предназначался именно ей... Но, скорее всего, Михаэле просто показалось, что рядом с ней её возлюбленная.
Анеша уже не сомневалась в отношениях Меча и погибшего Щита. Однако последний довод разбил все её сомнения. Лёгкий поцелуй в висок... Губы сестры Ян лишь чуть-чуть коснулись кожи юной послушницы, но в этом прикосновении собралось больше, чем в предыдущих объятиях и неожиданном ответном поцелуе.  Нежность, понимание и обещание чего-то большего... Миха уже глядела осмысленно. И знала что делает. Что лишний раз подтверждали её слова. Всего два слова, в тон лёгкому поцелую. Тоже совершенно не те, которые потерявшая голову послушница ждала услышать. Никаких грозно-недоумевающих "Ну и что это сейчас было, я не поняла?", "Ворличек, тебе что, голову напекло?" или "И вот как мне это понимать? А если Матушка узнает? Ворличек, я жду объяснений, и не надо тут краснеть, как помидор". Нет, всего лишь по-кошачьи ласковое "Не сейчас", произнесённое таким низко-грудным голосом, опять же абсолютно непохожим на обычный голос Ян, что внизу живота странно и непривычно заныло.
Нет, это было не наваждение. Миха поднялась и отстранила от себя Анешу, но не резко, как если бы стряхивала с себя что-то надуманное. Она продолжала оставаться такой, новой, словно бы во сне поняла что-то... Или же поцелуй Анежки был волшебным и пробудил прекрасную принцессу, как в сказках, да уж...
Как бы то ни было, сестре Ян тоже явно сейчас не хотелось встречаться глазами со своей подопечной. Она споро окунулась в воду и поплыла обратно даже быстрее, чем сюда. Это даже чуть развеселило Аню. Ты как будто убегаешь от меня, моя любимая... Ну и пусть, я сейчас сама готова убежать на край света. Это даже на руку. Для объяснений тут точно было не время и не место. Сестра Ян, как всегда, оказалась кругом права. Не сейчас... Во всех смыслах не сейчас. Не только в том, который заставлял что-то внутри блондиночки разгораться так, что щёки и кончики ушей начинали полыхать. Нет-нет-нет, вот о таком лучше точно не думать! Не гадать о том, что послужило причиной внезапного преображения Михи - путаница ли сна с явью, прорвавшиеся наружу чувства (ну нет, такое вовсе невозможно) или просто прихоть и каприз... Тереза болтала, что старшие сестры частенько развлекаются совращением юных монахинь и послушниц, просто так, забавы ради. Мало ли что, она болтала, конечно, да и какая, по сути, разница. Чем бы это ни оказалось в итоге - это всё равно останется поцелуй Михи. Живой, настоящий, не приснившийся, не показавшийся. И Анежка сохранит его в своём сердечке, украдкой доставая из памяти... Пускай Михаэла передумает и вновь напустит на себя три слоя льда, пусть забудет обо всём, запретит Ворличек хоть как-то напоминать - про себя Аня всё равно будет помнить горячие, нежные губы и ласковые, как морская вода, объятия. Помнить, что иногда грозная и карающая Меч может быть иной.